Раф Гуревич, проведя за решёткой четыре с половиной года, имел возможность наблюдать тюремную и лагерную жизнь конца советского и начала постсоветского периодов. А опыт журналиста позволил превратить увиденное в полезную книгу. Первая часть её представляет собой полноценное учебное пособие для любого, кто, не имея должного опыта, впервые знакомится со следственными органами, судом, тюрьмой и лагерем. Вторая часть книги, состоящая из отдельных рассказов, — что-то вроде хрестоматии, наглядного пособия к дидактическому материалу первой части.

15 июня 1994 года, в два пополудни, я вышел из ворот кунгурского ИТК-30, оставив Хозяину четыре года и четыре месяца. Я был свободен и мог делать всё что хотел. На вокзале в киоске я купил книгу Хайнлайна, в кассе — билет на электричку, сел в вагон на деревянную скамью и углубился в чтение фантастического романа. Через три часа я был дома. Дверь мне открыл младший сын и сказал:
— А мама поехала тебя встречать. Вы, наверное, разминулись…
Так возобновилась моя свободная жизнь. Привычные будни. Колотить меня начало через месяц.
Тряслись руки. Любой звонок в дверь кидал в холодный пот. Вид проходившего мимо милиционера приводил в ужас.
В снах я снова стоял на поверке или объяснялся с зампобором по поводу очередной мутки…
Закончилась анестезия души, и пришла боль.
Так, видимо, происходит с каждым. По крайней мере, встречаясь с бывшими товарищами по несчастью, я выслушивал подобные истории. Я не знал, что делать, как снять это напряжение.
Помог случай.
Однажды мне позвонил старый знакомый, редактор книжного издательства, и попросил встретиться. А на встрече огорошил предложением написать для них документальную книгу о тюрьме. Я ответил, что попробую, но не уверен в успехе начинания. «Ну что ж, на нет и суда нет, — усмехнулся знакомый, а потом добавил тихо: — Извини…» Он был деликатным малым и почувствовал, что слово «суд» в данном контексте неуместно. В тот же вечер я сел за компьютер и через месяц первая часть книги была готова. Та часть, которая от меня и требовалась, — рассказ о всём крестном пути зэка. От начала следствия до выхода на свободу. Мне легко писалось: я выбрасывал из себя все шлаки, накопившиеся за пять последних лет, и руки перестали дрожать, вид милиционеров не пугал более, а кошмары снов исчезли.
Книга была готова.
Я держал в руках напечатанные на принтере листы. Можно было идти в издательство, тем более что меня торопили звонками, а друг-редактор, просмотрев рукопись ещё в компьютере, отзывался о ней благосклонно. Но я медлил. Что-то было не так, чего-то не хватало…
И вновь помог случай. Через несколько дней, ранним утром, проходя по рынку, я встретил бывшего знакомого по зоне. Он скользнул по мне пустыми глазами хронического пьяницы и не узнал. (Об этом человеке я подробнее рассказываю в очерке «Мизерере!» во второй части книги.) Но я узнал его. Вспомнил наши разговоры, вспомнил, как его провожали на свободу, как он строил планы на будущее. Вспомнил всё это и понял, какого продолжения требует книга.
Я вновь сел за компьютер и написал самую первую новеллу из цикла «Мизерере».
Так возникла вторая часть. В ней нет советов. В ней — рассказы о людях, которые меня окружали. Ничего не придумано. Она столь же документальна, как часть первая. И является, по сути, её продолжением или, если угодно, её иллюстрацией. Даже детективная история, сюжет которой выдуман мною, правдива и в какой-то мере документальна, так как персонажи, их отношения, быт, психология — всё это взято прямо из жизни. Той жизни… За решёткой.
Первое издание книги было осуществлено в 1995 году [Гуревич Р. П. Выжить за решёткой. Пермь: Перм. кн. изд-во, 1995].
Сейчас, готовя его ко второму изданию, я внёс некоторые изменения в структуру и текст. Этого требовало время. Появились новые законы, по-иному живёт зона. И не всегда изменения эти к лучшему.
Три года назад я посетил ИТК-30. Посетил как тележурналист: мы снимали цикл передач о зонах. Рядом с нашей группой ходил уже другой зампобор — подполковник, которого я знал ещё майором. Он водил нас по казармам, по цехам, мы были в столовой.
В казармах стояли трёхуровневые шконки. Третий уровень был деревянным, сколоченным из досок. Между ним и потолком было не более сорока сантиметров пространства. Зона, рассчитанная на 1200 человек, вмещала в себя более трёх тысяч.
Почти никто из зэков не работал. В цехах колотили ящики для ликеро-водочного завода. Колотили прямо на станках.
Зона стала бедной. А это в первую очередь отразилось на жизни её обитателей. В моё время существовало шесть диет. Да-да, именно шесть. По шестой зэку полагалось 15 литров молока в месяц и ежедневная порция мяса. Правда, она предоставлялась лишь больным, но и остальные диеты были вполне калорийными. Теперь же их осталось две: по одной кашу варили на воде, по второй — для больных — в неё добавляли немного подсолнечного масла.
Впрочем, писать об этом в предисловии — ни к чему. А потому я заканчиваю его единственным пожеланием: пусть ни один из читателей этой книги никогда не сможет применить мои советы на практике. Да минует его чаша сия.

предисловие

Книги на ту же тему

1. Война с продолжением. Великобритания и Франция в борьбе за «Османское наследство». 1918—1923, Фомин А. М., 2010
2. «Советское наследство». Отражение прошлого в социальных и экономических практиках современной России, Бородкин Л. И., Кесслер Х., Соколов А. К., ред., 2010
3. Элементы наследственной механики твёрдых тел, Работнов Ю. Н., 1977
4. Наследственные болезни и пороки развития кожи: Атлас, Мордовцев В. Н., Мордовцева В. В., Мордовцева В. В., 2004
5. Возможности предотвращения изменения климата и его негативных последствий: проблема Киотского протокола: материалы Совета-семинара при Президенте РАН, 2006