Известный историк-японист Александр Николаевич Мещеряков впервые в мировой науке сравнивает институты верховной власти в Японии и России. В поле зрения автора попадают церемония интронизации, регалии, обоснование легитимности, основные функции монархов. В результате вырисовывается яркая картина культурных различий между Японией и Россией, которые в значительной степени объясняют своеобразие исторических путей двух стран.

Важнейшей особенностью брачных порядков в династии тэнно было полное отсутствие династических браков. Японские правители, в отличие от русских, никогда не искали себе невест за рубежом. Внутри страны они фактически также не обладали большими возможностями для выбора главной супруги, поскольку наиболее могущественный в данный исторический промежуток род имел почти исключительное право на поставку тех невест, которые становились главными женами государей (это не отменяло наличия младших жён) и, следовательно, очень часто — матерями будущих правителей. В конце VI — начале VII в. это был род Сога, к середине IX в. эта роль была окончательно монополизирована родом Фудзивара. На протяжении ста семидесяти лет без перерыва матерями тэнно становились только дочери дома Фудзивара — начиная с Уда (887-897) и до Горэйдзэй (1045-1068).

В полном соответствии с обычаями того времени заключение брака не сопровождалось никакими пышными церемониями. Это считалось делом сугубо семейным, исключающим любое привлечение государственных или церковных институтов.

Сын тэнно воспитывался, как правило, в доме матери, в котором старшим считался его дед или дядя по материнской линии. Это способствовало возникновению особо доверительных отношений между ними, создавало возможности для контроля над тэнно (особенно если он вступал на трон ещё юным) со стороны его дяди или деда, выступавших в качестве старших в семье.

Брак киевских князей был полигамным. В московский период православная церковь санкционировала не более трёх браков в течение жизни, но об официально признанной полигамии (одновременном сосуществовании нескольких жён) не могло быть и речи, и только дети, рождённые в церковных браках, имели статус наследников. Поэтому дети Ивана IV, рождённые в четырёх его последних браках, не имели формальных возможностей для занятия престола. Отсутствие потомков у сына Ивана Грозного — Фёдора — привело к пресечению ветви Калитичей и Смуте — драматическим событиям, связанным с выбором новой династии.

Международная (как европейская, так и евро-азиатская) практика того времени придавала огромное значение династическим бракам в деле повышения степени легитимности монарха. В Киевской Руси династические браки великих князей были делом обыкновенным, и великокняжеская династия была породнена со шведами, греками, англосаксонскими королями, германскими императорами и половецкими ханами. Международный характер московской власти подтверждался «династическим» браком между сестрой Василия II Анной и византийским царевичем Иоанном, в связи с чем Василий называл себя в послании 1451 г. Константину XI Палеологу «свать святого ти царства». Наиболее престижным в этом отношении считался брак Ивана III с Софьей Палеолог.

В более поздний период русской истории московского периода династических браков не наблюдается, хотя Иван IV, как известно, одно время вынашивал план женитьбы на английской принцессе, т. е., даже будучи неосуществлённой, сама идея подобного брака была отнюдь не чужда тогдашнему сознанию. При этом династическим бракам русских царевен препятствовало непременное условие, чтобы иностранный жених принял православие, из-за чего сорвались браки дочери Годунова Ксении и датского принца Ханса, дочери Михаила Романова и датского принца Вальдемара.

Царская семья не имела постоянного брачного партнёра. Более того — сама идея о том, что царицей непременно должна стать представительница знатной русской фамилии, была в значительной степени чужда тогдашнему сознанию. Известно, что выбор будущей царицы мог осуществляться из огромного количества (до двух тысяч) собранных со всей страны кандидаток, причём в расчёт принимались прежде всего красота и здоровье. Такая система выбора невесты имеет византийские прецеденты; в России она получила распространение с Василия III. Брак царя освящался церковью и заключался, как правило, сразу после венчания на царство.

Общие основания брачных отношений и престолонаследования в Японии были таковы, что они безусловно гарантировали династию тэнно от пресечения, в то время как в России таких гарантий быть не могло. Поэтому для японских хронистов рождение детей у тэнно обычно не является каким-то особенно выдающимся событием (хроника может вообще не фиксировать его), в то время как русский летописец может посвятить этому событию несколько страниц.

Брачные отношения
Отрывок из текста. Стр. 43—45

Царь Михаил Фёдорович

Книги на ту же тему

1. История русско-японской войны 1904—1905 гг., Ростунов И. И., ред., 1977
2. Навстречу восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией, Схиммельпенник ван дер Ойе Д., 2009
3. Японская культура нового времени. Эпоха Мэйдзи, Гришелева Л. Д., Чегодарь Н. И., 1998
4. Иккю Содзюн. Творческая личность в контексте средневековой культуры, Штейнер Е. С., 1987
5. Ренессанс в Японии. Культурный обзор семнадцатого столетия, Кирквуд К. П., 1988
6. Эстетика Бытия и эстетика Текста в культурах средневекового Востока, Брагинский В. И., ред., 1995
7. Японцы (этнопсихологические очерки). — 2-е изд., испр. и доп., Пронников В. А., Ладанов И. Д., 1985
8. История отечественного японоведения в портретах, Лещенко Н. Ф., сост., 2016
9. Япония без вранья: Исповедь в сорока одном сюжете, Окамото Ю., 2013
10. Восток — Запад: Историко-литературный альманах: 2002, Мясников B. C., ред., 2002
11. Императоры: Психологические портреты, Чулков Г., 1993