Действительно ли наше сексуальное поведение и установки изменились за последние десять лет или просто тайное стало явным? Происходит ли в России запоздалая сексуальная революция, подобная той, которая произошла на Западе в конце 1960-х, или нынешний сексуально-эротический бум — просто одно из проявлений общей социальной и культурной анархии? Как вчерашнее и сегодняшнее сексуальное поведение россиян соотносится с традиционными историческими особенностями русского эроса, начиная с древнейших времён? Была ли большевистская сексофобия отрицанием дореволюционных установок и ценностей или их продолжением? Как связаны сдвиги в нашей сегодняшней сексуальной культуре с общими особенностями российской антикоммунистической революции? И не является ли наша «сексуальная революция» прообразом и моделью более общих социокультурных процессов? Так сказать, секс как зеркало русской революции.

Эта книга не столько о сексе, сколько о грандиозном социальном эксперименте по формированию нового человека. Одним из важнейших объектов этого эксперимента была сексуальность.

«Напряжение между «любовью» и «сексом» отражается и в русском языке. Выражения «to make love» или «faire l'amour», — «заниматься любовью» легко переводимы, но редко используются в разговорном языке. Подзаголовок знаменитой книги Алекса Комфорта «Радость любви» «A Cordon Bleu Guide to Lovemaking»,— буквально «Высшее кулинарное руководство, как заниматься любовью», — у нас перевели «Книга о премудростях любви». «Премудрость» — не просто сумма рецептов, куда, что и как совать, чем фактически является и чем хороша книга Комфорта, а нечто философски-возвышенное. «Любовь» по-русски — то, что вы чувствуете, переживаете, а не то, что вы делаете. «Заниматься» можно сексом, а не любовью. «В самом деле — строитель коммунизма, и вдруг — трахаться? Соски, волоски? Какие-то судорожные движения, запахи, какая-то уж совершенно неуместная сперма? И точно также возможно ли русскому интеллигенту в живого человека х—м тыкать?»

Самое распространённое современное русское слово для обозначения полового акта — «трахаться» или «трахать» — начисто лишено «романтической» нагрузки. Прочие слова являются либо архаическими («соитие» или совокупление), либо медицинскими (коитус), либо не совсем определёнными («спать», «состоять в интимных отношениях»), либо откровенно ненормативными, нецензурными, причем они звучат грубее, чем аналогичные английские или французские слова. Я уже не говорю об обширной «сексуальной фене» уголовного сленга. Так же противоречивы и морально-психологические установки россиян...»

Отрывок из книги, стр. 256

Книги на ту же тему

1. Весёлая Эрата: Секс и любовь в мире русского Средневековья, Мороз Е., 2011
2. Москва, Сорокин В. Г., 2001
3. Я — порнозвезда, Лазорева О., 2006
4. Тело в русской культуре. Сборник статей, Кабакова Г. И., Конт Ф., сост., 2005
5. Непослушное дитя биосферы: Беседы о поведении человека в компании птиц, зверей и детей. — 4-е изд., доп., Дольник В. Р., 2004
6. Энциклопедия молодой женщины, 1989
7. Пятьдесят оттенков серого, Джеймс Э. Л., 2012